3 февраля в Эстонии завершился чемпионат Европы по биатлону. В составе российской сборной выступал восстановившийся после травмы Алексей Волков. Шестикратный чемпион России, Олимпийский чемпион-2014 в эстонской Отепи добавил к своим регалиям ещё два чемпионских титула (в индивидуальной гонке и в эстафете), став шестикратным чемпионом Европы. Особо приятно наблюдать за победами спортсмена ещё и потому, что Алексей – практически наш земляк: в 2014 году он женился на биатлонистке из Челябинска, уроженке Озёрска Евгении Селедцовой, в этом сезоне вошедшей в основной состав российской сборной. Спортивная пара решила обосноваться именно в столице Южного Урала. Улучив момент, когда и Алексей, и Евгения находились в Челябинске, мы встретились с ними, поговорили о спорте и жизни.
По стопам младшего брата
– Алексей, свой путь в биатлон вы начали с занятий лыжным спортом…
– Мой младший брат Александр занимался лыжными гонками, его тренер узнал, что в семье есть брат старше на год. Раз у младшего получается, почему бы не попробовать старшему? Я в то время немного безынициативный был, меня надо было чем-то заинтересовать. И тренер предложил: «Возьму тебя на сбор в Казахстан при условии, что весь следующий год будешь ходить на тренировки, независимо от того, нравятся они тебе или нет». Согласился, так как из Радужного я выезжал только один раз – с родителями в Украину, а хотелось побывать и в других странах. После того сбора полгода заставлял себя ходить в секцию, но когда зимой начались соревнования, понял, что мне нравятся лыжные гонки, и стал заниматься с желанием.
– Какое достижение стало первым значимым и какие были ощущения от него?
– Второе место в первенстве округа. Бежали 10 км, и я проиграл победителю одну секунду. Бывают проигрыши 10-15 секунд, а проиграть секунду – очень обидно.
– До лыжных гонок другими видами спорта не увлекались?
– Занимался и баскетболом, и дзюдо. Параллельно с лыжными гонками тренировался в полиатлоне, а также в военно-патриотическом клубе.
– Это было личное желание или родители направляли?
– Родители нас насильно никуда не отправляли. Единственное, предложили занятия в художественной школе, так как рисовал я более-менее нормально. Правда, через год потерял интерес к этому.
– Сейчас рисуете?
– Могу что-то, но без энтузиазма.
– Почему перешли из лыж в биатлон?
– В лыжных гонках не показывал сильных результатов, а в полиатлоне хорошо стрелял. К тому же в 2003 году на чемпионате мира в Ханты-Мансийске, стоя на зрительской трибуне, смотрел, как стреляет Бьёрндален, который уже тогда был эталоном и не имел конкурентов, и понял, что хочу попробовать себя в биатлоне.
Один сезон выступал за Нижневартовск, где биатлон есть, в отличие от Радужного, после этого стал выступать за сборную ХМАО-Югра.
– Когда родители начали активно поддерживать новое увлечение?
– Всегда поддерживали. Для них важно, чтобы дети не сидели у телевизора или за компьютером, а чем-то занимались.
– В семье двое детей?
– Нет, есть ещё старшая сестра Наташа.
– Она спортом занимается?
– Нет.
– А брат продолжает спортивную карьеру?
– Да, Александр выступает за биатлонную сборную Свердловской области.
– Когда в семье растут два спортсмена между ними конкуренция, наверное, есть?
– Да. Особенно до 2004 года. В лыжных гонка Саша сильно бегал, ему прочили хорошее будущее. Но в итоге загнали парня. Он много выступал и в лыжных гонках, и в биатлоне. Такое количество стартов не должно быть в детском возрасте. Отбегал все свои резервы. Сейчас ему тяжело это восполнить.
– Конкуренция проявлялась только на стартах или дома тоже?
– Может, когда были совсем маленькие, в 6-8 лет, и дома: тогда и подраться могли, а лет с 15-16 начали с уважением друг к другу относиться.
– На ошибки в спорте указывали друг другу?
– Да, делились всегда.
– А сейчас?
– Если его что-то интересует, я подсказываю. Он нормально это воспринимает.
– Своих первых тренеров помните?
– Конечно, первым тренером по лыжам был Андрей Иванович Колиснеченко, по биатлону – Иван Фёдорович Зеленин и Пётр Николаевич Дубасов.
– Кто из них заложил основу для биатлона?
– Если разбирать сколько меня курировало тренеров, то на протяжении 15 лет можно насчитать человек 10. От каждого я брал что-то полезное. Один дал основные навыки в технике, другой – в функциональной подготовке, третий – в стрельбе, четвёртый – в тактике. Это всё в совокупности многолетняя работа.
– С кем из тренеров поддерживаете наиболее тесные отношения?
– С Зелениным часто общаемся. Дубасова давно не видел, но по мере возможности стараюсь связь не терять. Как правило, с тренерами вижусь на сборах.
– Вы сказали, что в лыжных гонках первым достижением стало второе место, а в биатлоне?
– В 2004-м – в первый же год занятий – выиграл первенство округа.
– Стенд для медалей был сразу оборудован дома?
– Нет, они у нас вначале в коробках хранились. Затем мама стала развешивать их на стене, до сих пор и висят.
– Сейчас награды к родителям отправляются или у вас хранятся?
– К родителям. У меня на руках только одна медаль – олимпийская.
«Уже всё привычно»
– Дебют в Кубке мира у вас состоялся 5 декабря 2009 года. Чем запомнился тот старт?
– Непередаваемые чувства! Первый международный опыт. Никто не ожидал, что я отберусь в первый же год после юниоров. Это была вечерняя гонка в Эстерсунде, помню полные трибуны, прожекторы, яркий свет, гул на стадионе. Был небольшой мандраж.
– Сделали акцент на том, что гонка была вечерней, это как-то влияет на спортсмена?
– Вечерние психологически сложнее. Утром я успеваю только проснуться, сделать зарядку, позавтракать и отправиться на стадион. Времени думать о чём-то другом нет. Вечерняя: встал, позавтракал, потренировался, отдохнул, пообедал и т.д. Зачастую спортсмены перегорают из-за этого.
– Почему нельзя просыпаться ближе к вечеру?
– Некоторые так и делают, но если есть жёсткий режим, как у меня, разве можно заставить свой организм спать?
– И никогда не бывает желания «поваляться» подольше?
– Чем больше организм устаёт, тем больше ему нужно времени на отдых и сон, восстановление. Например, из-за переездов: в Ханты-Мансийск всегда ночные рейсы, приезжаю к родителям около двух часов ночи, на следующий день хочется поспать до обеда. «Поваляться» подольше – нечасто, но бывает.
– А что заставляет всё равно встать пораньше?
– Дела.
– Спустя 5 лет после дебюта на Кубке мира мандраж во время гонок ощущаете?
– Уже всё привычно. И чем больше болельщиков, тем мне радостнее: люди приходят посмотреть на наш вид спорта, значит, им это нравится.
– Некоторые спортсмены утверждают, что «дома» выступать легче и приятнее, кто-то говорит, что бОльшую поддержку ощущают за границей со своими болельщиками. А как вы считаете?
– Если спросить иностранцев, они ответят: дома легче – родные стены помогают. У нас же в России другой менталитет: в родных стенах давит ощущение обязательства – болельщики требуют побед, пресса нажимает. На Олимпиаде в Сочи было колоссальное давление, поэтому тренеры даже старались закрывать нас от СМИ, чтобы мы этого не испытывали. Посмотрите на немцев: очень сильно выступают на домашних этапах, но на выезде их результат падает. Для русских все этапы родные, а как только приезжаем в Ханты-Мансийск – проваливаемся.
– А у вас было желание перед Олимпиадой читать прессу, смотреть ТВ?
– Перед Олимпиадой и после неё вообще прессу перестал читать. Информацию узнаю от тренеров или родителей. Исключение – официальный сайт СБР, который не будет выдавать жёлтую информацию. Знаю всех, кто там работает. Изредка – sportbox. В последнее время главными новостями стали такие, как Бьёрндален провел тренировку, или «такой-то биатлонист женился» и т.п. Зачем мне эта информация?
– Про вас писали новости, которыми не были довольны?
– Меня мало что расстраивает, но такие моменты были. Как правило, после них родители переживают сильно. В прошлом году в одном СМИ опубликовали интервью со мной, которого не было. Позвонил нашему пресс-атташе Марии Байдиной, попросил решить вопрос, через полчаса интервью исчезло.
Цель – высоты Тихонова и Бьёрндалена
– Кумиром Антона Шипулина является Бьёрндален, а у вас есть свой кумир?
– Наверное, и для меня Бьёрндален – эталон: человеку 40 лет, а он продолжает завоёвывать золотые медали на Олимпиаде…
– Перенимаете какие-то привычки или образ жизни Уле-Эйнара?
– Раньше смотрел на его технику, как он всё исполняет. Но сейчас понимаю: есть более продвинутые методики, которые можно внедрять и использовать. Биатлон не стоит на месте, постоянно развивается. На каждого сильного найдётся свой сильный.
– Бьёрндален остается приверженцем старой школы или тоже перенимает что-то новое?
– Тоже использует новые методики, хотя у него много наработок, которые использовал и раньше.
– Хотели бы потренироваться под его руководством?
– Возможно.
– Чью технику ещё берёте на заметку?
– Много спортсменов, у которых можно чему-то поучиться. Например, у итальянца Лукаша Хофера: как он одевает винтовку, ему нет равных. В среднем спортсмен тратит на это секунду-полторы, а он 0,4. Почти в 3 раза быстрее!
– Пробовали так же?
– Пробовал, но есть нюансы: какие должны быть заплечные ремни, чтобы это было удобно, техника стрельбы, как я встаю на рубеже и т.д.
– Есть ли спортсмен, чьи достижения вы бы хотели побить?
– Думаю, если достигну высот Александра Ивановича Тихонова или Уле-Эйнара Бьёрндалена, буду доволен.
– Что вам сейчас нужно для этого?
– Пройти как минимум ещё две Олимпиады и с каждой привезти 3-4 «золота».
– Это реально?
– Да, но для этого надо всё своё личное время уделять только спорту. А у меня сейчас есть жена…
Евгения: … которая мешает тебе медали завоёвывать? (смеётся)
Алексей: …хочется семейной жизни, детей…
– Мужчине всё-таки проще, чем женщине, которая в большей степени жертвует карьерой ради семьи?
– Да, но, например, Женя Устюгов прошёл две Олимпиады, на каждой взял по золотой медали, и сейчас понял, что семья для него важнее, хотя у него есть все данные и условия, чтобы тренироваться и показывать результаты ещё лучше.
– Получается, по меркам биатлона он рано закончил карьеру…
– Очень рано, в самом расцвете.
– С завоеванием олимпийской золотой медали не появилось ли ощущение, что вы достигли самого верха? Мотивация осталась?
– Только прибавилась, потому что это первый год, когда начал показывать личные результаты на этапах Кубка мира. Очень много медалей до Олимпиады в Сочи я пропустил: остались чемпионаты мира, малый и большой Хрустальные Глобусы, ещё столько всего, что можно завоевать. Моё «золото» – эстафетное, что не делает его менее значимым, но каждый спортсмен хочет завоевать индивидуальное.
– Не считая Игр-2014, какое своё достижение считаете лучшим?
– Наверное, масс-старт в Оберхофе в январе 2014 (второе место – прим. редакции).
Залог успеха – манипулирование соперником
– В сезоне-2010/2011 вас называли самым метким биатлонистом: 90% точности. За счёт чего это достигается?
– Наверное, за счёт количества и качества тренировок. Надо не просто стрелять, а понимать стрельбу: одним количеством попаданий нельзя одолеть соперников.
– Раньше говорили, что спортсмену, пришедшему из лыжных гонок, гораздо легче выступать в биатлоне, чем спортсмену, начавшему с нуля. Якобы первый может на огневом рубеже всё промазать, но за счёт скорости занять призовое место…
– Сейчас это не так: современные биатлонисты выдают скорости, как лыжники. Если запустить лидеров биатлона на лыжные дистанции, не на «полтинник», конечно, а на те же 10 км, они составят достойную конкуренцию.
– Мартен Фуркад как раз пытался выступать в лыжах…
– Да, но как раз у него это не очень получилось, так как он подошёл неподготовленным.
– Алексей, где самая лучшая трасса, подходящая именно вам?
– Считаю, что нет такой трассы, которая подходит или не подходит. Если человек функционально сильный, то будет бежать на любой дистанции. Посмотрите на Мартена, ему без разницы где бежать – в Сочи, в Остерсунде или в Оберхофе. Бежит на любой трассе и выигрывает столько, сколько ему надо.
– А самая нелюбимая трасса есть?
– Таких тоже нет. Может быть любимая и нелюбимая погода. Например, в конце сезона погода в Финляндии – издевательство над спортсменами: каша, всё проваливается.
– На Олимпиаде в Сочи похожие условия были…
– Да, но не всю Олимпиаду, а пару гонок.
– А какая из личных гонок у вас любимая?
– Раньше нравилась индивидуальная, сейчас предпочитаю все контактные: пасьют, масс-старт, эстафеты.
– Почему происходят изменения?
– Контактные гонки очень сильно влияют на спортсменов. Я эту тему изучал, писал по ней дипломную работу, поэтому мне они легче даются. Сейчас ищу в гонке такие вещи, которые позволяют мне манипулировать соперником. Он может этого и не чувствовать в прямом смысле слова, но на результат влиять это будет.
– А вообще на трассе биатлонисты кричат друг другу что-то?
– В основном поддерживаем друг друга. Иногда кто-то и ругается: наступили тебе на палку первый раз – ничего страшного, бывает, но когда второй и третий, это уже неспортивно, начинаются нервы.
– Кто в команде принимает решение относительно тактических моментов? Тренер или совместно тренер–спортсмен?
– Такого нет. Нам ставят задачи, а как мы их будем реализовывать – дело спортсмена. Биатлон в большей степени индивидуальный вид спорта, нежели командный, поэтому каждый думает за себя. А тренер курирует подготовку спортсмена.
– Но именно тренерский штаб решает, кто из спортсменов на какую гонку выйдет…
– Это да.
– В российской сборной у вас есть друзья?
– Со всеми парнями в сборной хорошие отношения, со всеми нормально общаемся. Как можно тренироваться, когда у тебя с кем-то плохие отношения? Это к хорошему никогда не приведёт.
– А в иностранных сборных?
– Есть препятствие для дружбы – незнание иностранного языка. Можно простейшими фразами на английском перекинуться с тем же Фуркадом или Свендсеном, или Бё.
– О чём биатлонисты разговаривают?
– Можно спросить, как прошла гонка, как самочувствие, как отстрелялся?
– А на сборах?
– На сборах все устают ещё больше, чем на гонках, поэтому время после тренировки тратишь на восстановление, а не на общение.
– Даже внутри команды?
– Здесь по-другому: мы же живём по два человека в номере, иногда ходим к «соседям».
– В биатлоне спортсмены-соперники не обмениваются формой на память?
– Такой традиции нет. Мне выдаётся два комбинезона на год, тут не разойдёшься. Если только номерами, но и такой практики не наблюдал...
«Я один верил в победу»
– Давайте поговорим об Олимпиаде в Сочи. Общие впечатления.
– Моя первая Олимпиада. Мог побывать в Ванкувере, но не попал туда – был молодой и неопытный. В Сочи всё шикарно. Общался с людьми, которые были на предыдущих Играх, все сравнения в пользу Сочи. Понял, что сколько вложено было, настолько она и качественная. Видел своими глазами, на что конкретно пошла каждая копеечка. В Олимпийской деревне комфорт сравним минимум с 4-звёздочным отелем. Не выходя из деревни, мог попасть в тренажёрный зал, столовую, бильярд. Рядом аптека, магазин, почта, бассейн, сауна. Через 200 метров от номера – наша трасса.
– Где время больше всего проводили?
– На трассе и в столовой. Нам понравилась азиатская кухня.
– Тренера не запрещают?
– Каждый спортсмен знает, что ему можно и в каких количествах. Я очень редко, например, ем шоколад. Для меня ограничения в еде – не проблема.
– Женя, вы на Олимпиаде были?
– Нет, в это время были свои соревнования. К тому же знала, что Алексею в тот момент ничем помочь не смогу.
– Алексей, на трассе слышно, что кричат с трибун?
– Просто гул. Можно было вставлять беруши.
– А тренера слышно в таком гуле?
– Да, это уже отработано, настраиваешься на него.
– Когда стояли на пьедестале, весь стадион пел гимн России…
– Это незабываемо! Такое чувство гордости – даже не за себя или команду, а за страну!
– Какая была первая мысль, когда завершили свой этап?
– У меня был первый этап, считаю, что не провалил его, с поставленными задачами справился.
– Верили в победу?
– По-моему, я один и верил. Когда пришёл в микст-зону, один журналист сказал, что нам не видать высшей награды. Ответил: «Я приехал сюда за “золотом”». Меня даже обидел такой пессимистический настрой, тем более на домашней Олимпиаде. Когда мы все вместе зашли в микст-зону после финиша Антона Шипулина, тот репортёр подошёл и извинился, что не поверил в нас.
– Первый этап – сложный?
– Психологически.
– Почему? Надо вперёд вырваться?
– Нет, надо продержаться два рубежа, потому что на первый приходят все 30 человек, а на второй – как минимум 15. Надо это выдержать, ещё желателен хотя бы небольшой отрыв от соперников.
– Для вас принципиально каким приходить на рубеж?
– Нет, скоростью стрельбы могу компенсировать небольшое отставание. Для меня принципиальнее место на стойке, которое я занимаю. Никого не опасаюсь, но более выигрышные установки с 3 по 6-ю: с двух сторон закрыт от ветра и не очень далеко от лидеров. Есть время выстроить палки, так как почти сразу после стрельбища начинается подъём. Много нюансов. Например, австриец Симон Эдер стреляет не с правой стороны, а с левой. Некоторых биатлонистов это нервирует: видишь не спину соперника, а его лицо. Мне без разницы, но кому-то это очень важно.
– Если бы вы выбирали, то какой бы этап взяли?
– Любой, кроме четвёртого.
– Почему?
– У меня не настолько на данный момент развиты спринтерские способности, которые очень нужны на финишном створе, чтобы конкурировать успешно.
– На Играх некоторые старты из-за погоды были перенесены. Как такие переносы влияют на спортсмена?
– В 2013 году на чемпионате Европы гонку преследования с четвёртого раза только провели. Причём труднее всех было тем, кто бежал в первых номерах: они все четыре раза стартовали, тогда как последние номера не успевали в принципе. Например, победитель Бенедикт Долль (Германия) все четыре раза стартовал, это колоссальная нагрузка на организм. Когда отменили и второй старт, я отказался участвовать, так как впереди ещё был этап Кубка мира. И если на чемпионате Долль по ходу выигрывал у меня, то после этих четырёх гонок на следующих стартах начал проигрывать. Так тоже нельзя насиловать организм.
– Ваша жизнь изменилась после Олимпиады?
– Меньше свободного времени стало (улыбается). А что должно измениться?
– Могло появиться ощущение звёздности…
– Нет, когда у биатлониста появляется подобное ощущение, у него падают результаты, и возникают некоторые негативные моменты. Например, взять Мартена Фуркада. Да, он признанный лидер, но порой ведёт себя чрезмерно агрессивно на трассе: в прошлом сезоне в каждой гонке кому-то палку ломал, в том числе и мне. Про это пишут и журналисты, и спортсмены говорят. Это влияет на репутацию, болельщики начинают негативно думать о спортсмене. В последующих стартах Мартен стал вести себя более корректно: если ломал кому-то палку, то отдавал свою. В интервью стал более скромен, спесь сбили.
– На Олимпиаде было время поболеть за представителей других видов спорта?
– Когда было свободное время, включал спортивный канал и смотрел всё, что в это время шло. Например, только на нынешней Олимпиаде начал понимать правила кёрлинга. Вживую видел только лыжные гонки и биатлон: с «Лауры» добраться до других стадионов и площадок нужно много времени, а его у нас не было. К тому же с высоты спускаться нельзя (в прибрежный кластер) – влияет на самочувствие и акклиматизацию.
– Последние старты у биатлонистов были 22 февраля, в заключительный день Игр не смотрели оставшиеся соревнования?
– В хоккее наших не было, поэтому мне было не особо интересно. Посмотрел начало марафона у лыжников, но, к сожалению, не видел финиша вживую, только на экране в «оружейке»: в этот момент необходимо было сдавать оружие.
– Как команда отметила завоевание Олимпийской медали?
– Позволили себе выпить по бокалу шампанского и всё, устали, хотелось спать.
– Когда пришло осознание, что у вас в руках «золото» Игр?
– До сих пор его нет. Думаю, оно придёт лет через 8-10, когда отойду от спорта и буду всё это просто вспоминать. А пока продолжаю бегать, поэтому ощущение, что она – промежуточная.
– Какие планы на следующие олимпийские циклы?
– Пока планы только на ближайший цикл. Планирую выступить в Пхёньчхане, а там посмотрим. В биатлоне нет возрастных ограничений, посмотрите на Бьёрндалена. Пока бегаешь хорошо, выступай. У каждого свои приоритеты, но в 40 лет не иметь ни жены, ни детей – я так не хочу.
– Российские старты сейчас как воспринимаете?
– Всегда воспринимал чемпионаты страны как важные. И не только для себя, но и для более молодых спортсменов. Например, когда приехала сборная на чемпионат России, а я был ещё юниором и выиграл, осознал, что могу, что достоин быть в национальной сборной. Пусть так же соревнуются сейчас с нами молодые ребята.
– Итоги Игр подводили?
– Пересмотрел видео эстафеты, увидел ошибки, хотя их и по ходу бега осознавал.
Школам необходимы тренеры и условия
– У вас есть неспортивные увлечения?
– Ну как увлечения? Например, люблю послушать музыку. Раньше учился играть на гитаре, есть для этого желание и сейчас, но нет времени.
– Не хотелось параллельно заняться другим спортом?
– На это тоже времени нет: в межсборье в день уходит минимум пять часов на две тренировки, учитывая, что они у меня в этот момент лёгкие…
– Какого рода эти тренировки?
– Утром и вечером катаюсь на лыжероллерах плюс силовые упражнения.
– Летом в челябинской СДЮСШОР № 5 у вас была встреча с местными воспитанниками. Кто стал её инициатором?
Евгения: Директор школы Владимир Викторович Воронов и родители попросили меня организовать встречу с Алексеем.
– Как дети восприняли такое мероприятие?
– Приятно удивили своим интересом. Все с желанием слушали, задавали вопросы.
– Дети-спортсмены автограф берут осознанно или просто так?
– Осознанно. Сам когда-то таким был. Помню, в 2003 году в Хантах проводился чемпионат мира, с такими большими глазами ко всем подходил. Например, у меня есть автографы Николая Круглова-мл., Максима Чудова, Сергея Чепикова, Альбины Ахатовой…
– Сейчас берёте автографы?
– Если только для кого-то, например родители попросят.
– Где в России самая сильная детско-юношеская школа по биатлону?
– В Ханты-Мансийске, Тюмени, Красноярске. Новосибирск сейчас вышел на хороший уровень, особенно в женском биатлоне. В Санкт-Петербурге построили биатлонный комплекс, позволяющий заниматься и летом. Многое зависит не только от условий, а от тренера. Какие бы ни были условия, если нет тренеров, то ничего не получится. И наоборот. В Челябинске и Златоусте, например, есть замечательные тренеры, но пока нет хороших условий.
– Женя, а в какой школе вы занимались?
– В Озёрской. В Челябинск переехала около четырёх лет назад.
– Тогда какое отношение вы имеете к СДЮСШОР № 5?
– С самого детства и по сей день мне во многом помогают тренеры Александр Фомич Медведев и Наталья Николаевна Ряхина. Также у нас есть сервис-группа, которая готовит лыжи команде. Один из членов группы – Михаил Колосков – работает в этой школе тренером.
Семья одна – заслуги разные
– Расскажите о быте Олимпийского чемпиона.
– На сборе 100% соблюдаем режим, на межсборье – по-разному. Например, нет возможности провести тренировку в 9 утра, провожу её в 11. Главное, что нашёл возможность. После свадьбы много времени необходимо на обустройство дома, покупку мебели.
– В свободное время чем любите заниматься: фильмы смотрите, гуляете?
– После свадьбы у нас не было свободного времени. Знаете, когда по 1,5 месяца не видишься, без разницы что делать, главное, чтобы вместе.
– Как вы познакомились?
– В Ханты-Мансийске на сборах. Я попал в сборную округа, а Женю пригласили выступать. Это было в 2005. Сначала просто познакомились, два года общались, и только потом встречаться начали.
– Как вы общались-то, если всё время на сборах в разлуке?
– Смс-ки, «аськи», затем в соцсетях, по скайпу.
– Какие первые впечатления друг о друге?
(оба смеются) Евгения: Не знаем даже. Просто симпатия. Лёха всё время что-то рассказывал, меня это привлекало. На тренировке тяжело, а Лёша разряжает обстановку шутками-прибаутками.
– А о свадьбе кто первый заговорил?
Евгения: Алексей изначально. Но это было давно (смеётся). Потом уже вместе обдумывали.
– Какое у биатлониста любимое время года?
– Как у любого человека: зимой хочется лета, летом – зиму.
– Тогда почему решили в апреле пожениться?
– С 27 марта по 2 апреля проходил чемпионат России, 3 числа – свободный день, 4 апреля – встреча с губернатором, 5 – гонка чемпионов в Москве, 6 – фотосессия, а с 7 – тур по городам округа. Свободный день знал за месяц, к тому же был выходной, поэтому на эту дату и запланировали. Сдвигать было некуда. Конечно, вначале можно было съездить в отпуск, а потом сыграть свадьбу, но наоборот – логичнее.
– Значит, медовый месяц всё-таки был, хоть и с опозданием?
– 3 апреля была свадьба у нас, а 25 числа – у брата. В конце месяца мы, две новые семьи, улетели в Мексику.
– То есть это был не тур по округу?
Евгения: Слава богу! (улыбается)
– В Мексике вас не узнавали, наверное?
– Там в основном американцы отдыхают, а русских совсем мало.
– А в Челябинске узнают?
– Нет. В Ханты-Мансийске-то меня мало кто узнаёт, хотя я там много времени провожу. Но я за этим и не гонюсь. Лишний раз хочется спокойно в кафе посидеть.
– Женя, новая фамилия будет обязывать к чему-то?
– (смеётся) У Алексея свои заслуги, у меня свои. В спорте каждый должен достигать своего. Я за него искренне рада, у меня нет зависти.
– А своя мечта есть? Попасть на Олимпиаду, подняться на пьедестал…
– Мечта всегда есть, но смотрю реально на вещи: где-то уровнем не дотягивала, где-то не складывались обстоятельства, чтобы закрепиться в команде. В прошлый олимпийский цикл это не удалось, теперь только нынешний, а это целых 4 года – большой срок! Поживём-увидим.
– Если не Олимпиада, то какая ещё цель?
– Чемпионат мира, победы на этапах Кубка мира. Чемпионат Европы уже по возрасту пропускаю (есть ограничение – 26 лет).
– Ваши сборные где-то пересекаются? На сборах или соревнованиях?
Алексей: Конечно. Например, есть биатлонный центр «Жемчужина Сибири» в Тюмени. Когда мы туда приезжаем и тренируемся, на том же стадионе вместе с нами занимаются тюменские спортсмены. Могут приехать сборные соседних регионов.
– Основную команду не отделяют от остальных спортсменов?
Евгения: Наоборот! Для молодёжи это большой плюс.
– Кроме новогодних периодов, разрешают на сборы брать членов семьи?
– Зависит от тренеров.
Параллельный зачёт для Челябинска?
– Почему решили в Челябинске обосноваться?
– Задумались о будущих детях: допустим, я на сборах, Жене что-то надо сделать, с кем оставить ребёнка? Родители у Жени живут в Челябинске. Рассматривали вариант Хантов и Тюмени, но там условия другие. Просто так оттуда не выедешь: билеты стоят дороже, самолётов меньше, продукты дороже, жильё тоже. Там ты не такой мобильный. В Челябинске всё доступно, и в плане воспитания ребёнка более развитый город. Тюмень, например, только до этого доходить начала.
– Родителей сюда перевезти не планируете?
– Они планируют переехать под Екатеринбург, начали этот вопрос активно лоббировать. Мама – Екатерина Александровна – уже на пенсии, папе – Анатолию Александровичу – хочется своё хозяйство, а в ХМАО всё это бОльшим трудом из-за климата даётся.
– В Челябинск переезжаете с пропиской?
– Нет. Дело в том, что когда выступаешь за какой-то регион, ты должен быть там прописан.
– Надеяться, что олимпийский чемпион Алексей Волков будет выступать за Челябинскую область, бесполезно?
– Для этого надо создавать условия. Начнём с того, есть ли в Челябинске лыжероллерная трасса для тренировки? Да, я езжу по парку, но это равнина. Нет специализированного биатлонного стадиона со стрельбищем.
– Поспособствовать развитию биатлона в Челябинске не хотите?
– Слишком мало времени пока здесь провожу. Даже в Радужном, откуда родом и где я – единственный олимпийский чемпион по биатлону, сам вид спорта никак не будет развиваться после моей медали.
– А как насчёт параллельного зачёта? Не думали?
– Нет, за другой регион никогда не выступал, потому что в Хантах не любят этого. Но они и делают так, чтобы спортсмена всё устраивало, создают все условия. Жаловаться не на что. Мало просто жить где-то.
Евгения: Действительно, условия решают всё. Многие достойные девочки, с которыми здесь вместе тренировалась, закончили свою спортивную карьеру на уровне сборной области, потому что в Челябинской области нет условий.
– Алексей, а с других регионов приглашают?
– Есть предложения. Но меня всё устраивает в Ханты-Мансийске.
– Если бы не биатлон и не лыжи, где себя видите?
– Работал бы электриком в Радужном (улыбается).
– К биатлону относитесь как к работе или предназначению?
– Как к любимой работе!
– Большой спорт повлиял на ваше здоровье?
– Спорт больших достижений – это травмы, колоссальные нагрузки на сердце, позвоночник, мышцы.
– Есть свои методики восстановления?
– Я могу что-то для себя придумать, но лучше консультироваться со специалистом.
– Алексей, вы защитили в июне 2014 года диплом магистра. Расскажите по какой специальности?
– Специалист по теории физической подготовки. Это осознанный выбор.
– По завершении карьеры реально будет увидеть вас в роли тренера?
– Сейчас могу сказать: мне это надо не для того, чтобы в будущем стать тренером, а чтобы в настоящем получать нужную информацию для спорта. Очень многому научился, получил от преподавателей знания.
– Поблажки для Олимпийского чемпиона на защите были?
– По одному предмету получил тройку, так как преподаватель скептически относится к спортсменам, большую часть проводящим за пределами университета (улыбается).
– А помимо этой тройки?
– В основном хорошие оценки, а вообще всего пять троек в дипломе.
– Не обидно?
– Нисколько. Понимаю, что мои знания не всегда напрямую связаны с оценками. Знаю ровно столько, сколько могу знать.
Юлия Казанцева
Фото сайтов «Союз биатлонистов России» и «7 дней спорта»
